– Нет. Теперь я об этом жалею. Я считала, что Теду пойдет напользу этот урок. Я предполагала, что если он возьмет у меня в долг, товскорости опять начнет играть, чтобы расплатиться со мной. Теду пораповзрослеть. О, мистер Мейсон, вы не представляете, как я жалею о своемрешении. Тед боялся. Он сообщил мне, что в «бардачке» его машины лежит пистолетдвадцать второго калибра и он намерен им воспользоваться. Он заявил, что непозволит себя заловить и избить, а потом не станет говорить полиции, что непредставляет, чьих это рук дело. Он планировал раздобыть деньги, но черезкакое-то время. Его родители оставили траст-фонд в его пользу. Тед думал, чтосможет объяснить ситуацию доверенному лицу, управляющему трастом, но этодоверенное лицо в тот момент находилось в отпуске, поэтому требовалось немногоподождать.

– Так что же произошло?

– Наверное, убитый – это человек, которого прислали заденьгами, – предположила Флоренс Ингл. – Разве вы не понимаете? Тед застрелилего и попытался представить, что тот попал под колеса машины – простонесчастный случай на дороге.

Мейсон с минуту задумчиво смотрел на нее, а потом заметил:

– Вы практически сразу же мне все выложили.

– Это правда.

– Не сомневаюсь. Я просто сказал, что вы практически сразуже все выложили.

– Мне пришлось это сделать. Вы поймали меня в капкан. Я непредставляю, как разыскали меня здесь, но, раз вам это все-таки удалось, мнепришлось рассказать вам то, что я знаю, хотя мне и не хотелось этого делать.

– Пока неплохо, – прокомментировал ее объяснения Мейсон. – Атеперь скажите мне истинную причину, заставившую вас прилагать такие усилия,чтобы избежать вопросов.

– Я открыла вам все, что знаю.

– А про магнитофон?

– Какой еще магнитофон?

– Который вы купили вместе с подслушивающим устройством.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Не притворяйтесь, миссис Ингл, не притворяйтесь!

– Мистер Мейсон, вы не имеете права так со мнойразговаривать. Вы, наверное, думаете, что можете меня сломать? Ваши манерыоскорбительны. Я – правдивая женщина и не привыкла, чтобы на меня оказывалидавление или…

Мейсон опустил руку во внутренний карман своего летнегоделового костюма, достал сложенный листок бумаги и бросил ей на колени.

– А это еще что такое? – спросила она.

– Повестка о явке в суд на слушание дела по обвинениюТеодора Балфура. Ваша копия. Вот взгляните на оригинал с подписью секретарясуда и печатью. Если вы не появитесь на слушании, против вас будет возбужденодело за неуважение к суду.

Мейсон поднялся с кресла, в котором сидел.

– Простите, но вы меня вынудили, миссис Ингл, винить вамнужно только себя. Всего хорошего.

Не успел Мейсон сделать и двух шагов, как его остановил ееголос:

– Подождите! Подождите, ради бога! Мистер Мейсон!

Адвокат остановился и оглянулся через плечо.

– Я… я расскажу вам всю правду. Вы не можете так со мнойпоступить! Не можете, мистер Мейсон! Не должны!

– Что я не должен?

– Вручать мне повестку о явке в суд.

– Почему?

– Потому что, если я окажусь в месте дачи свидетельскихпоказаний, я… это… это будет ужасно!

– Не останавливайтесь. Выкладывайте все начистоту.

Она смотрела на суровое лицо адвоката. Лицо самой миссисИнгл побелело. На нем ясно читался испуг.

– Я не смею, – пролепетала она. – Я просто не смею никомуговорить.

– Почему?

– Это… это вам не поможет, мистер Мейсон. Все… все окажетсякошмарно!

– Ладно. Вам вручена повестка. Будьте в суде.

– Но я не должна оказаться в свидетельской ложе! Если ярасскажу о том, что просил меня сделать Тед Балфур, о том, что ему требовалисьденьги, о человеке, посланном за ними…

– Никто вам не поверит, – перебил Мейсон. – Я вручил вамповестку. Вы пытаетесь скрыться со сцены. Эта повестка выкурит вас наружу.Единственная причина, по которой я ее подготовил, – мне нужна правда. Есличто-то заставляет вас принимать подобные меры предосторожности, я хочувыяснить, что это.

Казалось, что Флоренс Ингл вот-вот потеряет сознание, затемона с трудом взяла себя в руки и сказала:

– Пройдемте в бар, где мы сможем поговорить нормально, а ясо стороны не буду выглядеть идиоткой.

– Вы расскажете мне всю правду?

Она кивнула.

– Тогда пойдемте.

Миссис Ингл и Мейсон отправились в бар.

– Итак? – спросил адвокат, когда от них отошел официант.

– Мистер Мейсон, я защищаю одного человека.

– Я так и предполагал.

– Человека, которого я люблю.

– Гатри Балфура?

Вначале она хотела это отрицать, потом кивнула со слезами наглазах.

– Только, пожалуйста, хоть на этот раз говорите правду, –попросил адвокат.

– Я не умею лгать, мистер Мейсон. Мне негде было набратьсяподобного опыта.

– Я знаю, – с симпатией в голосе ответил Мейсон.

Она сняла черные очки. Под глазами, полными отчаяния, быливидны темные круги от усталости и бессонных ночей.

– Продолжайте, – подбодрил ее Мейсон.

– Дорла Балфур – коварная, злая женщина, которая имеет гипнотическоевлияние на Гатри Балфура. Она совсем не в его вкусе. Он зря тратит на неевремя, но иногда все-таки… В общем, мне временами кажется, что она его чем-тодержит, это что-то страшное, от чего он не в состоянии убежать.

– Почему у вас возникли подобные подозрения?

– Она помыкает им как хочет, веревки из него вьет.

– Не останавливайтесь.

– Я расскажу вам всю правду, мистер Мейсон, все до конца.Пожалуйста, слушайте и не перебивайте. Это, в общем-то, невероятная история, ия не очень горжусь своей ролью в ней, но… Это вам многое объяснит.

– Я весь внимание.

– Дорла Балфур была и остается шлюхой. Она пыталась взять уГатри все, что только можно, и поверьте мне, едва он уезжал по делам из города,как она, не теряя ни минуты, начинала жить в свое удовольствие.

Мейсон кивнул.